Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "M"
Список лучших слов
Несколько случайно найденных страниц
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Часть текста: взялся выхлопотать сам разрешение издавать газету, открываю вам неограниченный кредит и предоставляю, наконец, если вы этого пожелаете, со временем купить все издание по частям. Что я еще могу сделать? Щипцов выслушал эту реплику, не шевельнув бровью, а Сажина бесило больше всего именно это деревянное спокойствие. — Видите ли, Павел Васильевич, тут есть одно обстоятельство… гм… — тянул Щипцов с видом человека, поднимающего громадную тяжесть. — Вы упустили из виду пустяки… то-есть пустяки с вашей точки зрения. Я говорю о том чувстве нравственной зависимости, в которую поставит меня, по отношению к вам, материальная сторона дела… Да… Теперь я совершенно независимый человек, вольная птица, а тогда я буду думать каждый день: моя газета издается на деньги Сажина. Согласитесь, что это кого угодно убьет! — Но ведь вы ничем не связаны и всегда можете бросить газету? — А труд, который я в нее вложу? По характеру Щипцов принадлежал к тем невозможным людям, которые будут с вами соглашаться, будут принимать ваши доводы, и в момент, когда вы считаете дело законченным, они непременно скажут: «Так-то оно так, а все-таки…» Приходится начинать снова сказку о белом бычке или махнуть на все рукой. Но Сажин зашел слишком далеко, чтобы развязаться со Щипцовым этим простым способом. В городе уже говорили о газете, да и перед своими приятелями Сажину было бы неловко, хотя политику Щипцова он и начал предугадывать. — Я полагаю, что нам вообще это дело необходимо решить так или иначе, — стараясь сдержать себя, заговорил Сажин. ...
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Часть текста: где Сережа принималъ посетителей. Лежа на диване, Окоемовъ могъ только слушать, что происходило въ соседней комнате. Сейчасъ онъ чувствовалъ себя скверно главнымъ образомъ отъ безсонныхъ ночей. Даже живое начало дела не радовало его, а являлось, наоборотъ, какое-то смутное недоверiе къ самому себе. Да не ошибается ли онъ? Ведь предпрiятiе слишкомъ рискованно... Сережа явился рано утромъ и вошелъ въ кабинетъ съ портфелемъ въ рукахъ. - Это еще для чего?-- спросилъ Окоемовъ, указывая глазами на портфель. - Ахъ, Сережа, Сережа, никакъ ты не можешь обойтись безъ декорацiи... - А какъ же иначе?.. Тамъ у меня еще несколько книгъ есть. - Какихъ книгъ? - Нельзя же безъ книгъ,-- обидчиво возражалъ Сережа: - необходимо установить самый строгiй порядокъ... Сережа своей собственной особой олицетворялъ этотъ будущiй порядокъ - онъ имелъ сегодня необыкновенно строгiй видъ. Черезъ несколько минутъ Окоемовъ имелъ удовольствiе видеть целый десятокъ объемистыхъ конторскихъ гроссбуховъ, въ самыхъ изящныхъ переплетахъ и даже съ вытисненной золотомъ надписью: "Главная контора золотыхъ промысловъ В. Т. Окоемова". - По-моему, сейчасъ совершенно достаточно одной записной книжки,-- объяснилъ Окоемовъ, качая головой. - Ты у меня заводишь какой-то департаментъ... - Я и вывеску заказалъ. - Это еще что такое? - Да какъ же иначе? У всехъ должны быть вывески... По черному фону золотомъ: Главная контора Б. Т. Окоемова. Да... - Послушай, это ужъ... это шутовство!.. Извини меня, но я, къ сожаленiю, правъ. Мы ведемъ деловой разговоръ, и поэтому ты не имеешь права обижаться. Сережа все-таки обиделся. - Я не подозревалъ, что ...
Входимость: 1. Размер: 126кб.
Часть текста: на огонь и молча посасывал коротенькую английскую трубочку, начиненную злейшей российской махоркой. Он сидел так каждый вечер, охваченный какой-то блаженной дремотой, и это почему-то всех раздражало, хотя вечер полагался на отдых, и каждый мог распоряжаться им по собственному усмотрению. — «Старик», ты ужасно походишь на сыча, когда так сидишь перед огнем, — раздраженным тоном говорила ему Парасковья Ивановна. — Вы находите? — удивлялся «Старик». — Нет, он походит на Будду, — уверял брат Парасковьи Ивановны Ефим Иванович. «Старик» не отвечал, что еще сильнее раздражало всех, и Парасковья Ивановна поставила возрос: — Интересно было бы знать, о чем это чучело думает?.. В выражениях, как видите, не стеснялись, и только один «Старик» остазался неизменно вежливым. Он как будто считал себя немного виноватым, особенно, когда Парасковья Ивановна раздражалась, а последнее случалось слишком часто. Она даже плакала в такие моменты, что уже совсем не шло к ее рослой фигуре и грубому, почти мужскому голосу. У Парасковьи Ивановны, как оказалось, были нервы, чего раньше как-то никто не подозревал. Открылось это совершенно случайно, ровно через день, как она приехала на прииск. Дело в том, что в лесу постоянно насвистывала так называемая птичка «горюн». Она издавала всего одну ноту, протяжную и унылую, и эта музыка продолжалась целые дни. Парасковья Ивановна приходила в отчаяние и умоляла убить горюна. — Зачем это убивать ни в чем не повинную птицу? — слабо протестовал «Старик». — Она ведь никому не мешает… — А если я не могу слышать этих стонов? Она не поет, а стонет, как умирающая… Не могу, не могу!.. «Старик», ты ее непременно убей… «Старик»...