Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Д"

1. Горное гнездо. Глава IX

Входимость: 2. Размер: 23кб.

Часть текста: Получалась кружившая голову путаница, в которой невозможно было разобраться. Ясно было только то, что сама Раиса Павловна самым глупым образом попала между двумя сходившимися стенами: с одной стороны был Тетюев, завербовавший себе сильную партию Майзеля, Вершинина и др., с другой — генерал Блинов. Стоило только им сойтись вместе, и Раиса Павловна неизбежно будет похоронена под развалинами недавнего своего величия. Главное, теперь решительно ничего нельзя было предпринять для рассеяния сгущавшейся мглы, а нужно было ждать, ждать и ждать… Из тумана выступали пока совсем неопределенные фигуры генерала Блинова с его особой и какой-то балерины Братковской, из-за которой Лаптев откладывает свою поездку на Урал день за днем. Сам хитроумный и на все оборотистый Родион Антоныч решительно ничем не мог помочь Раисе Павловне и только нагонял на нее тоску своими бесконечными охами и вздохами. — Уж вы лучше бы мне на глаза не показывались! — откровенно высказывалась ему Раиса Павловна. Приживалки, которых Прозоров называл «галками», бесцельно слонялись по всему дому, как осенние мухи по стеклу, или меланхолически гуляли по саду. Делать им было решительно нечего, и единственным развлечением являлся только m-r Половинкин, который держал себя с «галками» настоящим денди. — Душечка, ты постарайся меньше кушать, — уговаривала Раиса Павловна m-lle Эмму, — а то ведь ты начинаешь совсем походить на индюшку… У тебя даже из-под пазух жир так и лезет складками! Мадмуазель делала сердитое лицо и ничего не отвечала. — Необходимо принять меры, голубчик, — продолжала Раиса Павловна. — Наконец посоветуйся с доктором: есть такие средства, от которых такие толстушки...

2. Суд идет (старая орфография)

Входимость: 4. Размер: 68кб.

Часть текста: следствiя, несколько разъ поднималъ густыя брови съ какой-то хорьковой проседью. Ему на видъ было подъ пятьдесятъ, хотя какая-то таинственная внутренняя болезнь делала его старше. Въ лице и во всей фигуре чувствовалось что-то строгое и особенно внушительное, что заставляло трепетать не одного подсудимаго. Особенно строго смотрели серые большiе глаза. Прибавьте къ этому, что Иванъ Павловичъ почти никогда не улыбался, и выраженiе его застывшаго лица не смягчалось даже легкой сединой, пробивавшейся въ бороде и въ усахъ. Одетъ онъ былъ тоже какъ-то строго, несмотря на то, что долженъ былъ сидеть дома. Когда онъ сиделъ за своимъ письменнымъ столомъ, казалось, что онъ видитъ передъ собой какого-нибудь подсудимаго, какъ сейчасъ виделъ вороватаго мещанина Иванова, соблазнившаго мещанскую девицу Петрову къ незаконному сожитiю. Ивану Павловичу рисовался этотъ Ивановъ во всей своей прелести,-- какъ онъ лгалъ въ теченiе всей своей мещанской жизни,-- лгалъ жене, лгалъ девице Петровой, лгалъ следователю и будетъ лгать на суде. Законъ, въ сущности, очень милостиво относится къ подобнымъ субъектамъ. - Подвергнуть церковному покаянiю... - мысленно повторилъ Иванъ Павловичъ будущую фразу судебной резолюцiи. Эти мысли были прерваны поднявшимся въ гостиной говоромъ и шумомъ шаговъ. Значитъ, консилiумъ кончился и доктора расходятся. Иванъ Павловичъ поморщился. Лично онъ былъ противъ этой глупой церемонiи, но Ольга Сергеевна хотела устроить консилiумъ и настояла на своемъ съ чистоженскимъ упрямствомъ. Она верила больше всего своему Костецкому, хотя онъ, въ данномъ случае, былъ совершенно безполезенъ, какъ спецiалистъ по женскимъ болезнямъ. Врачи изъ гостиной отправились въ кабинетъ. - Вотъ Сергей Матвеичъ объяснитъ вамъ все,-- говорилъ старичокъ докторъ Балясинъ, пользовавшiйся въ городе репутацiей "нашего Захарьина". - Да... - Да?-- какъ-то некстати проговорилъ Иванъ Павловичъ, продолжая въ уме...

3. Золото. Часть вторая. Глава IV

Входимость: 2. Размер: 17кб.

Часть текста: одной каморке, заваленной всевозможным хламом. Стяжатель по натуре, Кишкин тащил в свою каморку решительно все, что мог достать тем или другим путем, – старую газету, которую выпрашивал почитать у кого-нибудь из компанейских служащих, железный крюк, найденный на дороге, образцы разных горных пород и т. д. В одном уголке стоял заветный деревянный шкапик, занятый материалами для доноса. По ночам долго горела жестяная лампочка в этой каморке, и Кишкин строчил свою роковую повесть о «казенном времени». В этом доносе сосредоточивалась вся его жизнь. Он переписывал его несколько месяцев, выводя старческим убористым почерком одну строку за другой, как паук ткет свою паутину. Когда работа была кончена, Кишкин набожно перекрестился: он вылил всю свою душу, все, чем наболел в дни своего захудания. – Всем сестрам по серьгам! – говорил он вслух и ехидно хихикал, закрывая рот рукой. – Что такое теперь Кишкин: ничтожность! пыль!.. последний человек!.. Хи-хи-хи!.. И вдруг вот этот самый Кишкин всех и достигнет… всех!.. Э, голубчики, будет: пожили, порадовались – надо и честь знать. Поди, думают, что все уж умерло и быльем поросло, а тут вдруг сюрпризец… Пожалуйте, на цугундер, имярек! Хи-хи… Вы в колясках катаетесь, а Кишкин пешком ходит. Вы в палатах поживаете, а Кишкин в норе гниет… Погодите, всех выведу на свежую воду! Будете помнить Кишкина. Целую ночь не спал старый ябедник и все ходил по комнате, разговаривая вслух и хихикая так, что вдова-хозяйка решила про себя, что жилец свихнулся. Захватив свое произведение, свернутое трубочкой, Кишкин пешком отправился в город, до которого ...

4. Без особенных прав

Входимость: 3. Размер: 115кб.

Часть текста: прав БЕЗЪ ОСОБЕННЫХЪ ПРАВЪ. Повесть. I. Онъ проснулся съ тяжелой головой. Во всемъ теле получалось такое ощущенiе, какъ будто это тело долго, много и сильно били. Сначала онъ не узналъ ни комнаты, ни места, где находился, и брезгливо удивлялся ободраннымъ, захватаннымъ обоямъ, тусклому окну, давно небеленому потолку и темъ страннымъ iероглифамъ на стене у самой кровати, какiе остались вещественнымъ доказательствомъ счастливыхъ победъ надъ трактирными клопами его предшественниковъ. - Где я?-- невольно думалъ онъ, стараясь что-то припомнить. Въ этотъ моментъ где-то въ углу что-то такое зашипело, потомъ захрипело, и наконецъ старинные часы прокуковали десять часовъ. - Ага... - вслухъ проговорилъ онъ и даже улыбнулся. - Да, для начала недурно!.. Онъ почему-то съ перваго раза возненавиделъ эту проклятую кукушку, какъ предвестницу всякихъ золъ и несчастiй. Кажется, она отнесена въ народномъ представленiи къ числу вещихъ птицъ. Впрочемъ, чортъ бы ее побралъ... Вообще, скверная птица. - А, чортъ, не все ли равно!.. Онъ даже закрылъ глаза, точно стараясь представить во всей полноте свое настоящее. Человекъ, который свалился откуда-нибудь съ высоты, вероятно, испытываетъ то же самое, когда начинаетъ приходить въ себя. Да, у него было даже физическое ощущенiе этого паденiя: болело все тело... И какъ не болеть этому грешному телу, когда его тащили по железнымъ дорогамъ, на пароходахъ и наконецъ по сквернейшему Сибирскому тракту. Ему припомнилась вчерашняя ночь. О, она была безконечна... Где-то перепрягали лошадей, где-то на грязномъ постояломъ онъ пилъ чай изъ грязной глиняной чашки, а потомъ точно утонулъ въ сырой осенней ночи. Кругомъ было темно, какъ въ трубе. Онъ зналъ, что это - последняя станцiя, что далекая цель близка,-- и оставался совершенно равнодушенъ. Разве у него могутъ теперь быть...

5. Лист желтеет (старая орфография)

Входимость: 3. Размер: 54кб.

Часть текста: ЛИСТЪ ЖЕЛТЕЕТЪ. I.  Утро было великолепное, светлое, тихое, съ бодрящимъ холодкомъ. Въ начале сентября, когда наступаетъ бабье лето, такiя утра провертываются нередко, напоминая о быстрыхъ радостяхъ минувшей горячей поры. Варвара Ивановна особенно любила именно это бабье лето и не пропускала ни одного солнечнаго утра. Было всего еще девять часовъ, когда она вышла на террасу, кутаясь въ теплый оренбургскiй платокъ. Ее сразу охватилъ прiятный утреннiй холодокъ, и она пожалела мужа, который вставалъ такъ поздно и пропускалъ, благодаря лени, лучшее время дня. Да, все было хорошо... И этотъ запущенный старый садъ, и далекiй видъ, открывавшiйся съ конца главной аллеи, где была устроена беседка въ самомъ отчаянномъ русскомъ стиле, и даже начинавшiе вянуть цветы. На всемъ лежалъ отпечатокъ начинавшагося увяданiя, но это была здоровая и бодрая старость хорошо поработавшаго человека. Время не было потеряно напрасно, ни одной минуты не было потрачено даромъ. Природа точно подводила итоги сделанному, и Варвара Ивановна любила думать въ этомъ направленiи, гуляя по аллее. Мысли неслись быстро, какъ перелетныя птицы, неслись въ какую-то безвестную даль, нагоняя тихую грусть и сладкое раздумье. Съ террасы она спустилась на небольшую круглую площадку, где были разбиты цветочныя клумбы по всемъ правиламъ садовой геометрiи. Увы, половина цветовъ уже покончила свое существованiе естественнымъ путемъ, а другая половина была захвачена недавнимъ утренникомъ. Красавицы-георгины умирали въ полномъ цвету. Жаль было на нихъ смотреть. Ведь это несправедливо - умирать въ разгаръ жизни. Варвара Ивановна была уверена, что растенiя могутъ чувствовать, конечно, по-своему. Ведь каждое растенiе тянется къ свету, следовательно оно должно страдать, если лишить его света. То же самое и съ тепломъ. Другое, что бросалось ей въ глаза, были куры, которыя теперь преспокойно разгуливали въ садике, составлявшемъ для...